Угрожают сроком в пять лет
http://bars-of-cage.livejournal.com/858063.html
Пост Михаила Шульмана, увы, о новых злоключениях. Теперь сестры.
Два с половиной года назад мы с дочерью, будучи в самый жуткий мороз в Москве, без предварительной договоренности зашли к Михаилу и Кате. Знали примерно, где они живут, уточнили в ближайшей книжной лавке, где Михаила хорошо знали, и просто ввалились к ним, где они нас отогревали чаем. Когда мы уходили, Михаил подарил мне свою книжку о Набокове.
Через неделю на Михаила было совершено покушение. Он, слава Богу, выжил. Мою Олю это привело в страшный шок. Она ничего подобного не могла представить и, подозреваю, со определенным недоверием до этого относилась к моим критическим оценкам состояния российского общества и в особенности правосудия. Личное знакомство с человеком, живущего в заваленной книгами квартире и самого их пишущего, и который внезапно оказывается между жизнью и смертью всего лишь из-за своей принципиальности - для нее с ее вегетерианскими норвежскими обычаями это выглядело совершенно немыслимо. И даже сейчас, приобретя некоторый опыт поездок в горячие точки в рамках своей университетской практики, думаю, она по-прежнему не может до конца уложить это в голове как нечто обыденное. Да и я до конца не могу.
К чему это я пишу? Меня время от времени убеждают, что трогают тех, кто рыпается. А тех, кто не рыпается, не трогают. Это, конечно, справедливо, вот только определение "не рыпаться" все больше сужается до чего-то совсем скотского. Хотя бы из-за того, что такой аргумент позволяет спокойно относиться к тому, что происходит с Михаилом и его близкими.
UPDATE. Михаил внес некоторые поправки в нарисованный мной ангельский образ: http://object.livejournal.com/1866196.html?thread=39831252#t39831252
Пост Михаила Шульмана, увы, о новых злоключениях. Теперь сестры.
Два с половиной года назад мы с дочерью, будучи в самый жуткий мороз в Москве, без предварительной договоренности зашли к Михаилу и Кате. Знали примерно, где они живут, уточнили в ближайшей книжной лавке, где Михаила хорошо знали, и просто ввалились к ним, где они нас отогревали чаем. Когда мы уходили, Михаил подарил мне свою книжку о Набокове.
Через неделю на Михаила было совершено покушение. Он, слава Богу, выжил. Мою Олю это привело в страшный шок. Она ничего подобного не могла представить и, подозреваю, со определенным недоверием до этого относилась к моим критическим оценкам состояния российского общества и в особенности правосудия. Личное знакомство с человеком, живущего в заваленной книгами квартире и самого их пишущего, и который внезапно оказывается между жизнью и смертью всего лишь из-за своей принципиальности - для нее с ее вегетерианскими норвежскими обычаями это выглядело совершенно немыслимо. И даже сейчас, приобретя некоторый опыт поездок в горячие точки в рамках своей университетской практики, думаю, она по-прежнему не может до конца уложить это в голове как нечто обыденное. Да и я до конца не могу.
К чему это я пишу? Меня время от времени убеждают, что трогают тех, кто рыпается. А тех, кто не рыпается, не трогают. Это, конечно, справедливо, вот только определение "не рыпаться" все больше сужается до чего-то совсем скотского. Хотя бы из-за того, что такой аргумент позволяет спокойно относиться к тому, что происходит с Михаилом и его близкими.
UPDATE. Михаил внес некоторые поправки в нарисованный мной ангельский образ: http://object.livejournal.com/1866196.html?thread=39831252#t39831252
