trurle и которая обсуждалась ранее у avva.Собеседница Гордера, норвежская еврейка Мона Левин, урезонивала писателя в разжигании антисемитизма. Писатель категорически настаивал на том, что столь эмоциональное выступление вызвано как раз его неравнодушием (в хорошем смысле) к еврейскому народу, "окруженному со всех сторон неприятельскими государствами" и называл себя пацифистом.
У меня от всего этого остается лишь чувство растерянности, потому что я осознаю, что и Гордер, и его собеседница (кстати, оказывается во всей Норвегии - лишь 1300 евреев) находятся на одной со мной стороне, отделяющей то, что можно терпеть от того, что терпеть нельзя. Так же как и горячо любимый мной
forgers, вставивший сегодня неконструктивные пять копеек в дневнике у умнейшего Антона Носика и там же заклеванный другими находящимися на одной со мной (и с ним) стороне (и тоже любимыми) гражданами разных стран.Смотря репортаж с Гордером, я пропустил "Школу злословия" с Войновичем, и, видимо, зря.
