http://www.livejournal.com/users/toshick/284813.html
http://www.livejournal.com/users/zt/102048.html
http://www.livejournal.com/users/bbb/924419.html
http://www.livejournal.com/users/bbb/925932.html
http://www.livejournal.com/users/avva/1106662.html
Если кратко: согласен с
bbb.Учитывая весьма представительный состав участников, мне показалось странным, как распространено мнение о том, что задача подтверждения (или опровержения) виновности сводится к подставлению данных в некую формулу. То есть имеется совокупность логических выкладок - "если А, то В", и задача присяжных (или судьи) - просто проверить, содержится ли в материалах следствия А. Если содержится и присяжные не признали В, то налицо несостоятельность заседателей.
Это все было бы верным, если бы материалы следствия образовывались из конечного набора кубиков с нарисованными на них буквами. В этом случае задача вообще могла быть автоматизирована. На вход засыпаются кубики, ны выходе - вердикт. Математически точный.
В реальной жизни следственные материалы - это всего лишь многомерный фоторобот. С разными степенями размытости. И задача судьи или присяжных - это не столько формальная логика, сколько распознавание образов. Нечеткие множества. Запутанное преступление - это мазня художника-абстракциониста, указывая на которую, прокурор будет вас убеждать в том, что на картине изображен волк, а адвокат - ягненок. В более простых случаях вам попадется художник-реалист, но и здесь речь идет всего лишь об отображении на полотно обстоятельств, о которых никогда и ни у кого не будет точного, абсолютного знания.
Но даже если бы суд и обладал машиной времени, позволяющей прокрутить заново все обстоятельства преступления с удобных для просмотра углов, и тогда бы не существовало абсолютной, высшей виновности, поскольку любая классификация содеянного - это непременно упрощение, отбрасывание лишнего (для кого лишнего?), чтобы затолкать никем еще не повторенную действительность в несколько строк уголовного кодекса.
Поэтому в любом судебном разбирательстве реальность претерпевает две фазы превращения в нечто воображаемое. Первое - это вынужденная замена произошедшего набором свидетельств о нем - свидетельств разного качества и не всегда непротиворечивых. Второе - это подкладывание этой уже искаженной действительности под статью закона - шаблон, предназначенный для многократного использования, а потому весьма схематичный. Да, есть четкие формулировки статей закона, но нет ничего абсолютно точно подпадающего под эти формулировки. Поэтому судебное разбирательство всегда основано на субъективных выкладках. И рассуждать о какой-то объективной виновности - это все равно что рассуждать о высшей справедливости. Это уже совершенно другой разговор.
Если присяжные, смотря на картинку, на которой изображен зверь, похожий на волка, большинством голосов решат, что нарисована овца - есть разные способы бороться с этим. Можно купить им очки, можно посылать на природу изучать жизнь животных. Но нельзя оспаривать их выбор, апеллируя к формальной логике - здесь нет логической задачи. Есть задача опознать зверя, похожего на волка. А может - на собаку.