Несколько лет назад мне попалась какая-то книжка о жизни в Германии в 30-х. Оттуда запомнилось описание судьбы одной женщины, немки по национальности, которая открыто признавалась знакомым, что не может смириться с существованием такого немецкого государства. Запомнилось вот такая одновременно нелепая и пронзительная формулировка - человек-песчинка не может СМИРИТЬСЯ. Смириться с существованием сковавшего его государства. Эту женщину не сразу забрали, пропала она лишь к концу 30-х.
Когда я читаю об очередной акции типа той, что описана по ссылке, у меня возникает какое-то схожее чувство: совершенно нелепое в своей беспомощности, но вместе с тем важное для того, чтобы его сохранить. Ну нельзя, чтобы такие сцены не создавали чувства дискомфорта. Дискомфорта от существования такого российского государства.