Петрик говорит, что у него есть фотографии молодого Бориса Грызлова в этой лаборатории. Он, правда, не может дать их переснять, но показать — чтоб я мог написать, что да, такие снимки действительно существуют, — может, только за ними надо съездить домой. В течение беседы я несколько раз прошу Петрика все-таки съездить за фотографиями, он меня как будто не слышит, наконец соглашается поехать. Уезжает, снова едет на другой конец своего леса, возвращается с единственным снимком — сфотографированный на фоне Петрика Грызлов в спортивном костюме жарит шашлык. Грызлов — седой, как сейчас, и Петрик тоже седой, как сейчас, и, видимо, невозможно установить, когда сделана эта фотография: мы же не знаем, давно ли поседел Грызлов.
(с)
kashin.